Давно ли вы читали художественную литературу? А детскую? Предлагаю освежить память и улыбнуться.
| Отрывок из сборника «38 попугаев» |
| Григорий Остер |
| — Про что же мне думать? — вздохнул удав. — Думай... Думай про кукаляку! — сказала мартышка. — Как же я буду про нее думать, — сказал удав, — если я даже не знаю, что это такое — кукаляка? — Кукаляка — это такой ящичек, в котором лежит мукука, — объяснила мартышка. — Что лежит? — не понял удав. — Мукука! — А мукука — это что? — Мукука — это такая коробочка, в которой лежит бисяка. — А что такое бисяка? — Бисяка — это такой пакетик, в котором лежит хрюря. — Что ты такое говоришь, мартышка? — возмутился удав. — Какая еще хрюря? — Пампукская хрюря! — сказала мартышка. — Пампукская! — Никаких пампукских хрюрь я никогда не видел! — закричал удав. — Мало ли чего ты не видел! — сказала мартышка. — Ты его не видел, а оно есть. — Где? — спросил удав. — В разных местах, — сказала мартышка. — А пампукская хрюря — это такой сундучок, в котором лежит мамурик. — Погоди, мартышка! — взмолился удав. — Погоди! Кто его туда положил? Этот сундучок. В этого мамурика. — Не сундучок в мамурика, — поправила мартышка, — а мамурика в сундучок. И никто его туда не клал. От там и так лежал. — Кто? Где? — закричал удав. — Зачем он там лежал? — Ты про кого спрашиваешь? — осведомилась мартышка. — Про сундучок или про мамурика? — Про них! — сказал удав. — Про обоих. Зачем они там лежали? — Там они не лежали, — сказала мартышка. — Они лежали в другом месте. Неподалеку. — Мартышка! — закричал удав. — Сейчас же перестань! Я уже ничего не понимаю! — И понимать нечего! — сказала мартышка. — Все очень просто. — Говори сию минуту, — потребовал удав. — Что там внутри всех этих ящиков, коробок, пакетов, чемоданов, кульков и сундуков? — Не знаю! — сказала мартышка. — А кто знает? — спросил удав. — На свете есть много такого, — сказала мартышка, — про что никто ничего совсем-совсем не знает! — Если про это никто ничего не знает, — сказал удав, — то я про это и думать не буду! |
